goretober-4

[leqslant]

я умею только и исключительно одноногих собачек на туеву хучу слов, причём одинаковых

Название: Лауреат
Канон: ГП
Форма: драббл, 460 слов
Категория: драма
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: ещё одна одноногая, очень одноногая собачка

— И, наконец, премию имени Дайлис Дервент в области анестезиологии и реаниматологии получает ведущий специалист клиники Святого Мунго Райан Кэмпбелл!

Аплодисменты быстро стихли. Кажется, лауреат не удосужился прийти на награждение.

— Вот говнюк, — шепнул его начальник на ухо коллеге. — В лаборатории торчит, мышей переводит.

— Ты просто завидуешь, Терри, — ответила та. — Райан хренов гений, и мы все это знаем.

Хренов гений действительно сидел в лаборатории, но занят был совсем не мышами.

Живых Фрэнка и Алису Лонгботтомов Райан представлял себе похожими на школьного профессора гербологии — мечтательными добряками с героическим прошлым. Те, с кем он работал несколько раз в неделю, живыми были лишь по набору формальных признаков.

Райан коснулся палочкой замка и, чётко выговаривая каждое слово, произнёс ключ. Дверь отворилась с протяжным скрипом; в клетках многоголосо откликнулись мыши.

— Тихо! — рявкнул Райан.

Мыши волновались не зря: в сейфе хранились препараты. Разные. Прозрачные и мутные, матовые и блестящие, они сияли, словно набор косметики в будуаре, однако были намного, намного опаснее.

Каждый препарат означал боль. Много боли.

Терри наугад выхватил одну ампулу, согрел в ладонях, подозвал плавающую свечу и посмотрел на свет. Молочно-белая, с красноватыми сгустками. Почечная колика.

Боль для Терри была гораздо большим, чем простая физиология: возбуждение нервных волокон, мышечные реакции или острый запах страдающего тела. В каждой боли Терри слышал присущую только ей частоту, характер и цвет, подобно тому, как Канье Уэст ощущал ноты или Набоков — буквы английского алфавита.

Зубная боль отливала серебром, вытяжка из ядовитой фасоли вспыхивала оранжевым, а мигрень переливалась бензиновой лужей и тоненько, тошнотворно звенела.

Терри аккуратно отбил верх у ампулы с чистой прозрачной жидкостью, задрал мантию и уронил одну каплю себе на колено. Икроножную мышцу свело судорогой, хуже, чем в тот раз в Хогвартском озере. Терри засунул ампулу в держатель и запрыгал на одной ноге, оттягивая носок. Да, неплохо получилось.

Мыши метались и орали в клетках. Терри набрал полный шприц, осторожно завернул в охлаждающие чары и стал подбирать анальгетик. Экспериментальных составов было два, и сегодня он собирался протестировать второй из них. И, разумеется, не на себе. Зачем подвергать себя ненужной опасности, если есть гораздо более удобные для этого люди?

Ну или не совсем люди. В отличие от многих своих коллег, Терри не был сентиментален, хотя иногда испытывал стыд по отношению к Невиллу Лонгботтому, который был ему очень симпатичен. Но Невилл ничего не знал и не мог знать, коллеги тоже не догадывались, а сейчас к тому же наверняка наслаждались банкетом по случаю вручения премий Магомедицинского общества.

Идиоты.

Настоящая медицина держалась не на банкетах, премиях и громких словах. Настоящая медицина всегда и во все времена рождалась через боль, страх и отчаяние.

Терри махнул рукой, призывая анальгетик и шприц, и вышел в коридор. От заглушающего закладывало уши, как под водой. Терри огляделся и открыл дверь палаты Лонгботтомов.

Как всегда, Алиса догадалась первой и закричала.